Недавно телеканал РЕН-ТВ показал фильм с интригующим названием «Диагностика РАН».
Продолжительность его составляет почти час, а содержание состоит из занимательных историй о «подпольной деятельности» Российской Академии Наук. Просмотр фильма убеждает в том, что реформа РАН действительно необходима.
Например, из московского Палеонтологического музея пропало несколько десятков экспонатов, которые представляют собой уникальную коллекционную редкость, а в финансовом отношении оцениваются в сотни тысяч долларов. На музей не совершали ночной налет грабители – экспонаты постепенно исчезали в период «гастролей»: во время упаковки или транспортировки на выставку. РАН вверила контроль за сохранностью экспонатов во время подобных мероприятий Международному Академическому агентству Наука (МААН). Что интересно, учредителем этого российского агентства является бизнесмен из США Алекс Шусторович, (также известный, как бывший жених Ксении Собчак), а гендиректором МААН – его одноклассник Николай Парин. Какое отношение они имеют к РАН и к пропаже экспонатов? Как оказалось, самое прямое.
«Парин – внук академика Парина. Шусторович – сын эмигранта из России, член-корра химика Шусторовича. И вот эти люди знали структуру академии наук, нравы академии, верхушки академии наук. Это настоящий бизнес на костях мамонтов и динозавров. И главное, по документам все оформлялось так, что никакой кражи вроде бы и не было. Мне звонил замдиректора поздно вечером домой, и говорил, Лариса Асламбековна, не могли ли Вы, используя свой опыт, написать заключение, что материал не имеет ни научной, ни музейной ценности. Не глядя! Там были прицепы машин! Там были тонны образцов! – рассказывает корреспондентам Рен-ТВ доктор биологических наук Лариса Догужаева.
Не лучшим образом обстоят дела и с общежитием РАН. Как выяснилось, чтобы поселиться в «доме стажеров и аспирантов» не обязательно иметь какое-либо отношение к науке и даже предъявлять паспорт: плати деньги, да и все.
«Официально всем здесь заведут унитарное предприятие «ЖКУ РАН» - коммунальный монстр и гроза аспирантов. А гостям с улицы рады, кто же откажется от постояльцев. Переводишь деньги, заполняешь бумаги, в ответ получаешь койку. Сутки – 400 рублей. Если месяц – то койко-место стоит 15 тысяч, а если хочется отдельную комнату с удобствами, то на этом ЖКУ РАН заработает уже 45 тысяч рублей», – называют расценки журналисты.
После экскурсии по общежитию создатели «Диагностики РАН» выяснили, что настоящих молодых ученых здесь проживает крайне мало, в основном постояльцы - вьетнамцы с семьями, которые не то, что науку – даже русский язык освоить не могут. Более того, здесь же находится и вьетнамский ресторан, хозяин которого обитает по соседству. Представители ЖКУ РАН от каких-либо комментариев отказались.
В начале 2000-х эксперт счетной палаты Владислав Игнатов проводил аудит Академии. «Вы даже не представляете, какие деньги делаются на жилье для малоимущих ученых. Была такая гостиница «Спорт», ее потом разобрали. Она была государственной собственностью, она была в аренде у РАН для проживания этих самых ученых. Когда мы туда зашли, обнаружили там кучу субарендаторов и даже боевиков Северного Кавказа», – рассказывает Игнатов в беседе с корреспондентом РЕН-ТВ.
Как считает независимый эксперт, доктор экономических наук, профессор Николай Лобанов, РАН была и остается центром фундаментальных исследований, но современная рыночная экономика предоставила академии наук возможность стать игроком на многочисленных рынках услуг.
«Поток информации о хозяйственной деятельности РАН увеличивается с каждым днём, а злые языки проводят параллель с «Оборонсервисом». С точки зрения философии рынка, РАН – крупная корпорация, владеющая гигантским имуществом. И как таковая она заявила себя на рынках недвижимости, земли и др. В РАН появились свои топ-менеджеры. Эта деятельность, явно не свойственная РАН, и стала предметом острой критики со стороны не только средств массовой информации и некоторых работников РАН, но и правительственных структур. Есть ли в этой деятельности криминальная составляющая – это прерогатива правоохранительных органов. Но то, что рыночная хозяйственная деятельность должна быть отделена от научной – это очевидно», – уверен Лобанов.
