Совокупность ряда причин, одной из которых, вероятнее всего, явился так называемый «человеческий фактор», могла привести к крушению лайнер Superjet-100 в Индонезии, сообщил источник в авиапроме, осведомленный о ходе расследования катастрофы.
Российский самолет имел всю разрешающую документацию для осуществления полетов в Джакарте: этот факт официально подтвердили индонезийские авиационные власти. Никаких сбоев в работе систем и агрегатов SSJ-100 в ходе первого демонстрационного полета из аэропорта Халим зафиксировано не было. Лайнер был заправлен качественным топливом в необходимом объеме.
«По имеющимся предварительным данным, установленная на борту SSJ-100 система раннего предупреждения о сближении с землей TAWS (Terrain Awareness and Warning System) была включена и работоспособна, и своевременно оповещала экипаж об опасности», – сообщил РИА Новости источник. Он подчеркнул, что активированная TAWS обеспечивала экипаж визуальной и звуковой сигнализацией о непреднамеренном сближении с подстилающей поверхностью с учетом этапов полета, времени реакции пилотов, скорости и высоты движения самолета.
По одной из версий, экипаж, пилотируя самолет по приборам, ввиду отсутствия визуального контроля, мог находиться в заблуждении относительно реального рельефа местности, над которой проходил полет в преддверии катастрофы.
«Почему так могло произойти, и так ли это на самом деле, еще предстоит разобраться. Но, судя по предварительной информации, пилоты были уверены в том, что после одобренного индонезийским диспетчером снижения с 10 до 6 тысяч футов они уже летят над равниной, причем на безопасной высоте. Может быть, именно поэтому они не стали реагировать на тревожные звуковые и визуальные сигналы, подаваемые TAWS и менять эшелон полёта», – отметил собеседник агентства.
Согласно предварительным данным, за короткий промежуток времени, предшествующий столкновению с вертикальным склоном горы Салак, экипаж получил сигнал и от другой бортовой системы о том, что самолет находится низко над землей, и необходимости срочно выпускать шасси.
«SSJ-100 был оборудован независимой от TAWS системой, просигнализировавшей незадолго до крушения о том, что высота небольшая, а шасси до сих пор не выпущены. После этого, по некоторым данным, командиром воздушного судна было принято решение отключить автопилот, чтобы, как положено, взять на себя управление снижением, предшествующим заходу на посадку. Плотная облачность не позволяла увидеть приближающуюся гору. Не исключено, экипаж до момента удара был уверен, что под ним – равнина и через какое-то время в просветах облаков должен появиться аэропорт Халим», – сказал источник.
Отвечая на вопрос, мог ли сидевший в кабине на месте штурмана представитель потенциального заказчика SSJ-100 попросить экипаж выполнить какой-либо элемент, не входивший в полетное задание, или вмешаться в процесс управления самолетом, собеседник агентства сказал: «По предварительной информации, подобных просьб экипажу не поступало, не было и попыток повлиять на управление. Представитель потенциального заказчика сидел смирно и интересовался лишь обычными практическими моментами эксплуатации: расходом топлива на милю полета, емкостями багажных полок».
Вопросы взаимодействия индонезийских наземных служб и пилотов пока остаются открытыми.
«С целью создания оптимальных полетных условий для возвращения в аэропорт Халим экипаж запросил у вышки разрешение на снижение с 10 до 6 тысяч футов, а также на выполнение поворота недалеко от горного хребта Салак, и получил его. Однако есть данные о том, что ответа диспетчера на запрос экипажа о возможности продолжения полета на определенном эшелоне не последовало: возможно, в какой-то момент у индонезийской стороны были проблемы со связью или с локацией: периодическое пропадание сигнала – не редкость в этом районе», – отметил собеседник агентства.
По его словам, до опубликования официального заключения любые выводы о причинах катастрофы делать преждевременно.
«Расшифровка данных речевого регистратора данных разбившегося самолета завершена. Индонезийская независимая комиссия при участии российских экспертов продолжает работу по расшифровке данных, полученных с параметрического регистратора. Сколько времени это займет, пока не ясно. Вместе с тем, как ожидается, по ее завершению некая предварительная информация по инциденту и рекомендации для пилотов будут опубликованы на сайте Национального комитета по безопасности на транспорте (НКБТ) Индонезии. Вся приведенная выше информация носит сугубо предположительный характер и официальной не является», – сказал собеседник агентства.
Как в свою очередь заявил РИА Новости представитель пресс-службы компании «Гражданские самолеты Сухого», сообщения ряда СМИ о том, что командира воздушного судна Александра Яблонцева, помимо системы TAWS, якобы предупреждал о сближении с горой Салак один из членов экипажа, не соответствуют действительности, так как изначально основаны на непроверенных данных.
«Информация СМИ со ссылкой на расшифровку записи переговоров экипажа основана на неточных и непроверенных данных, поэтому является некорректной и носит спекулятивный характер», – подчеркнул представитель ГСС.
Sukhoi SuperJet-100 с бортовым номером 97004 разбился 9 мая во время второго демонстрационного полета, врезавшись в вертикальный склон горы Салак в Индонезии. На борту находились 45 человек, в том числе восемь россиян, все они погибли.
Лайнером управлял опытный экипаж: командир Александр Яблонцев пилотировал SSJ с начала создания проекта, он участвовал во всех его летных испытаниях. На борту находились профессионалы своего дела - второй пилот Александр Кочетков, штурман Олег Швецов, ведущие инженеры Алексей Киркин и Денис Рахимов. Им помогали сотрудники компании «Гражданские самолеты Сухого» Николай Мартыщенко, Евгений Гребенщиков и Кристина Куржукова.
